Парк Екатерингоф — самый старый из питерских парков расположен на острове у слияния речек Екатерингофки (бывшей Чёрной) и Таракановки. Здесь в мае 1703 года небольшой отряд под командованием Петра Первого захватил два шведских военных корабля, неосторожно заплывших в устье Невы. В память об этом событии в 1711 году на острове была заложена увеселительная загородная усадьба Екатерингоф — небольшой деревянный дворец с цветником и парком, разбитым садовым мастером Денисом Брокетом. Несмотря на то что низкий остров на взморье часто заливало наводнениями, уничтожавшими труд садовников и строителей, Екатерингоф (подаренный Петром жене Екатерине) стал любимым местом летнего отдыха царской семьи. В 1823 году архитектор О. Монферран реконструировал старый петровский парк, добавив к нему обширную пейзажную часть с многочисленными садовыми беседками и павильонами (увы, не сохранившимися). Самым популярным из них был развлекательный вокал в мавританском стиле с рестораном и танцевальной залой. Вскоре Екатерингоф стал первым в городе общедоступным парком. Здесь проводились знаменитые первомайские гуляния (не имевшие никакого отношения к пресловутому «дню солидарности трудящихся»), на которые съезжался цвет столичного общества.
«Екатерингофская роща» стала для Петербурга чем-то вроде Булонского леса. Во второй половине XIX века парк, со всех сторон потеснённый заводами и фабриками, стал хиреть. Теперь вместо приличной публики здесь кутили мелкие купцы и собирались на свои «маёвки» пролетарии Нарвской заставы. При большевиках Екатерингоф был переименован в Сад Первого Мая и постепенно пришел в запустение. То, что пощадила революция, доконала Отечественная война. В конце 1940-х пейзажная часть парка, выходящая к Нарвской площади, была приведена в относительный порядок. Старинная же, «петровская» часть до сих пор напоминает захламленный лес, где горожане по выходным пьют портвейн и жгут костры.
Пруд и беседка
Скорее всего, затейливая форма этого пруда с островком посередине не изменилась со времён Монферрана. А вот огромная беседка-ротонда, поставленная на мысу в окружении плакучих романтических деревьев, вызывает у автора сильные подозрения. Уж больно похожа она на казённый сталинский ампир. Хотя кто его знает? Свежепокрашенная внутренность ротонды щедро исписана разнообразными изречениями, восклицаниями и автографами. В центре находится нечто вроде низкого гранитного жертвенника. На противоположном берегу пруда виднеются два пустых пьедестала. В 1950-х здесь стояли хрестоматийные «Моряк» и «Девушка с лентой» (не сохранились).
Когда-то на Екатерингофские гуляния было принято приплывать на яхтах и шлюпках. Сегодня на пруду есть пункт проката тяжелых неуклюжих катамаранов (60—80 рублей в час плюс залог). Кажется, есть и лодки. Зимой катамараны хранятся на хозяйственном дворе близ дирекции парка. Их жёлтые поплавки, поставленные на попа, напоминают гроздья исполинских железных бананов.
Молвинский столп
Эта высокая колонна из красного гранита стоит у входа в парк близ Молвинского моста, перекинутого через Таракановку. Есть несколько версий о происхождении этого загадочного памятника, на постаменте которого нет никаких надписей. По одной из них (наименее правдоподобной), колонна — памятник фавориту Екатерины Первой Монсу, казнённому Петром в назидание супруге. По другой версии, это могила любимой лошади Петра Лизетты (что тоже неправда, поскольку покойная кобыла, бывшая под императором в Полтавском сражении, стала одним из первых чучел в петровской Кунсткамере). Говорят также, что колонна поставлена здесь архитектором Монферраном (что похоже на правду, если вспомнить, сколько колонн из красного гранита воздвиг в Петербурге этот архитектор). Ещё одна весьма спорная версия связывает появление колонны с именем сахарного и водочного фабриканта Молво, имевшего на берегах Таракановки дачу и пару заводов. Молвинский столп якобы служил чем-то вроде афишной тумбы — на его постаменте располагалась реклама популярной в народе продукции. Вспоминается, как атаман Платов из «Левши» срезал англичан вопросом: а есть ли у них «сахар молво»?